Во-первых, всю первую половину года наблюдался вал командировок в разные интересные края, а во-вторых, как только удается выкроить пару-тройку свободных дней, я немедленно, при наличии хоть каких-нибудь денег, что бывает далеко не всегда, покупаю самый дешевый билет на самый обгрызенный самолет и улетаю фактически куда глаза глядят – лишь бы посмотреть на новое место.
В процессе этих путешествий я постоянно встречаюсь с людьми. Вообще, любой международный аэропорт, даже такой загаженный и советсткообразный, как аэропорт Гаваны, или такой бестолковый, как аэропорт Парижа, – это своеобразный плавильный котел, где смешиваются расы, культуры, страны и обычаи. В них пересекаются разные миры.
В аэропортах, особенно во время пересадок, очень легко познакомиться с человеком. Во-первых, работает «синдром попутчика» – когда новые знакомые, рассчитывая никогда более друг друга не увидеть, готовы быть довольно откровенными, во-вторых, всем интересно, потому что нигде, кроме как в аэропорту, нельзя найти людей совершенно разных, в-третьих, у большинства есть время до вылета самолета, а в-четвертых, внутри транзитной зоны любого аэропорта находятся индивидуумы, которые прошли жесткий отбор, причем социальный жесткий отбор. Там почти не бывает случайного народа: если вдруг человек попал в транзитную зону – это означает, что он что-то такое сделал, чтобы из разряда «локалов» перейти в категорию «глобалов» (помните, я как-то писал про эту любопытную концепцию устройства бытия). А из этого следует, что вероятность наткнуться на интересного собеседника в транзитной зоне аэропорта Гонконга существенно выше, чем, например, в промзоне на окраине Москвы.
И поэтому за последние года полтора у меня накопился солидный набор приятелей и знакомых, найденных в курилках и кафе транзитных зон аэропортов в разных концах мира. Теперь я гораздо лучше представляю себе как мир в целом, так и жизнь самых разных людей в этом мире, ибо, когда случайно пересекаешься с человеком в аэропорту Пекина, причем ты родом из России, а он – из Австралии, потом год общаешься с ним по аське и cкайпу, затем встречаешься в Германии на CeBIT, а потом – еще более случайно – натыкаешься на него на Тайване, то поневоле начинаешь замечать, чем живет этот человек и чем его мир отличается от твоего.
Такого рода народу в моей жизни за последнее время набралось немало, то есть теперь их достаточно много, и все достаточно хорошо между собой знакомы, чтобы не лениться и изредка устраивать тусовки в каких-нибудь нейтральных странах (конечно, если в данный конкретный момент у всех сил, денег и времени хватает) и постоянно общаться, используя всякие там веб-камеры. Пару раз и я присутствовал на таких сборищах в реале, и поэтому получил возможность понаблюдать за целой категорией сходных по стилистике и образу жизни людей, при этом не принадлежа к ней, – и сделать выводы.
Все они занимаются совершенно разными вещами, то есть компьютерщиков среди них раз-два и обчелся. Но, тем не менее, у них есть много общего.
Например, они лишены постоянной страны проживания как таковой. То есть эти люди постоянно передвигаются по миру, выполняют различные проектно-ориентированные задачи и редко задерживаются в одной стране больше чем на полгода.
У них практически отсутствуют сопровождающие человека с традиционным укладом жизни вещи. Все, что у них есть из своего, – это рюкзак техники и пара носителей общим объемом в терабайт, где они хранят весь свой мир: музыку, фильмы, фотографии, работу, документы, игры – ну то есть вообще все, чем они развлекают свой разум. Все остальное, начиная от зубных щеток и заканчивая костюмами, они покупают в стране, куда приезжают, и очень редко какая-либо из этих вещей покидает пределы страны, где она была куплена, – ну, за исключением очень редких случаев, когда это что-то по-настоящему дорогое. Этим людям материальные вещи безразличны как класс и это дает им дополнительную степень свободы.
Пока ждешь самолет, достаточно легко найти новых знакомых
И вообще – этот народ перестал считать вещами все, кроме информации. У них, по сути, нет дома – им все равно, где жить, лишь было бы комфортно. Им все равно, в какой стране работать, – лишь бы интересно. И объективно являясь довольно одинокими, они не ощущают этого, и даже вступают со мной в длительные препирательства относительно того, можно ли считать их существование одиноким.
Мобильные коммуникации породили на свет совершенно новую породу людей, которым для компенсации естественного чувства одиночества не обязательно жить со своим стадом. Собственно говоря, это и невозможно – их стадо разбросано по всей планете и порой несовместимым между собой ситуациям, но это им не мешает быть вместе. По сути, в какой-то степени эти люди проводят вместе даже больше времени, чем многие другие традиционные «стада», ибо они теряют контакт друг с другом только во время перелетов на самолетах, да и то скоро в небе появится беспроводной доступ в интернет, и тогда даже этих перерывов в связи не останется.
Другой вопрос, что непременным условием вхождения в это стадо, порожденное возможностями современных коммуникаций, является собственная: а) самодостаточность и б) успешность. Социально неуспешных в нем просто нет, так как они просто не поймут устремлений этого сообщества и помыслов его жителей. Ибо смысл его возникновения – дать возможность людям, в полной мере освоившим те преимущества, которые предоставляет глобализация, не чувствовать себя оторванными от всего того, к чему привязаны остальные, не успевшие сосредоточить весь свой мир на двух винчестерах и трех банковских счетах. Мобильные технологии стали смазкой для тех шестеренок глобального социального механизма, которые сами выбирают, в каких частях двигателя им будет лучше, без них – технологий – такой образ жизни вообще был бы невозможен. Неслучайно он окончательно сформировался только после 2000 года.
И знаете, каждый раз, когда я оказываюсь в компании этих людей (неважно – в реале или с помощью Сети), – успешных, свободных, увидевших такие места, про которые большинство из нас никогда и не узнает, но при этом в массе своей лишенных места, которое они считают домом, семьи и – по сугубо техническим причинам – способных дружить только с подобными себе и для поддержания этой дружбы обязанных никогда не падать ниже определенной социальной планки (вы только задумайтесь, каково это), – я задаю себе вопрос: а правда ли такой образ жизни приносит настоящее счастье или это лишь качественный его суррогат?
Ибо поговорка, гласящая «не завидуй чужой судьбе – ты не знаешь, какая она» до сих пор хорошо работает. UP
