Не знаю, уважаемые читатели, какое производит впечатление на вас то, что в наше неспокойное время принято называть климатом, но лично я уже года два пребываю в глубоком недоумении от того, что с ним происходит.
В штате Калифорния идет снег вперемежку с разрушительными ураганами. Северную Японию завалило так, что под тяжестью двухметрового слоя снега рушатся небольшие дома (на момент написания этого текста буран там не прекращается вот уже неделю). В северных районах нашей страны, где в это время года температура обычно опускается до минус семидесяти, в этом году всего лишь минус сорок (понимаю, что звучит комично, но недолет в тридцать градусов — это принципиально). Питер затопило, в Дании ветрами повалило, если я ничего не путаю, семьдесят миллионов кубометров лесов (мне интересно, а сколько там всего миллионов кубометров было? Случаем не семьдесят один?), ну а в Москве по случаю наступления января температура поднялась до плюс семи. В лесах проснулись бобры, так как решили, что весна (в каком-то зоопарке, кстати, медведь внезапно очнулся по той же самой причине (бедное животное), да и озимые уже где-то заколосились с перепугу. — Прим. ред.), и подснежники, судя по тому, что ими уже местами бабушки торгуют, тоже оказались введены в заблуждение перепадами температур.
И на фоне всего этого метеорологи говорят, что осталось совсем немного потерпеть и ударят настоящие январские морозы! Аж минус двенадцать будет! Судя по книгам классиков русской литературы, сто лет назад такая температура в России за зиму не считалась…
Странности с погодой начались далеко не вчера, но до последнего времени вызывали у обывателя (разумеется, если дом данного конкретного обывателя не снесло очередным торнадо) вполне традиционные для него чувства, вроде болезненного любопытства. «О, Вась, глянь, как там в телеке крыши посносило в Европе! Ух ты, давай еще Нюрку позовем позырить!» Ну и все в том же духе. Это нормально, так как обывателя можно напрячь только одним способом — напугать его лично каким-нибудь близким ему ужасом. Топором, например (как всегда, категорично, да еще и про холодное оружие. — Прим. ред.).
Но азиатское цунами напрягло всех знатно. По мере того, как росло количество подтвержденных жертв (на данный момент это число уже превысило отметку в 175 тысяч человек), народ все больше обалдевал от масштабов катастрофы. Даже если абстрагироваться от количества жертв и уровня разрушений (абстрагироваться довольно тяжело, ибо в терактах 11 сентября число жертв было на порядки меньше), событие все равно производит тяжелое впечатление. На дне Индийского океана образовался разлом длиной более 1000 километров. Слегка сместилась земная ось, и изменилась продолжительность суток. Да ладно сутки, тут специалисты говорят, что форма планеты несколько поменялась в связи со всем произошедшим!
Кстати, эти самые специалисты по поводу последнего стихийного бедствия высказывают разные, вполне даже полярные точки зрения. Причем делают это настолько уверенно и так бодро оперируют терминами и статистическими данными, доступа к которым нет ни у кого, кроме них, что совершенно непонятно, какая из предлагаемых версий происходящего верна.
Собственно говоря, если попытаться структурировать все то, что по поводу катастрофы уже было сказано, то мейнстрим мнений можно разделить на две части. Первая распространенная идея — ничего страшного на планете не происходит, а вторая — мы все погибнем, причем очень быстро. Как вы понимаете, вторая точка зрения с официальной не имеет ничего общего, что вполне естественно — сейчас государственным управленцам разных стран до кучи не хватало только впавшего в панику населения, скупающего соль и спички в ожидании скорой беды.
Впрочем, идея о скорой и безвременной кончине человеческой цивилизации в силу драматических изменений на нашей планете мне тоже кажется довольно неоправданной хотя бы по той причине, что история живет далеко не теми категориями, которыми мыслит человек. Исторический отрезок времени — это, к примеру, миллион лет. Если предположить, что действительно в силу тех или иных естественных причин Земля должна стать непригодной для обитания любых форм белковой жизни, шансов на то, что это произойдет в ближайшие сто (или даже тысячу лет), очень немного — просто по законам вероятности. Жизнь на планете успешно развивается уже в течение нескольких миллиардов лет — так почему вы решили, что вам дадут посмотреть на то, как она закончится? Разумеется, очень лестно думать, что, сидя перед телевизором за триста долларов, удастся посмотреть на конец нашего мира, но, скорее всего, сеанс в очередной раз не состоится (хотя его традиционно обещают).
Но и хоровые пения экспертов, которые с умными лицами рассказывают нам про то, что ничегошеньки вообще на самом деле не происходит, тоже вызывают некоторое недоумение. Даже если не принимать во внимание то, что нам показывают по телевизору, а также рассказывают по радио (давеча ехал в машине и услышал, что к берегам Новой Зеландии приплыли два айсберга — один длиной 160 километров, а второй чуть ли не в два раза больше. Местное население, говорят, сильно озадачилось), ситуация за окном уже наводит на определенные мысли. Я сегодня дважды попал под дождь, но, хоть и промок, зато не замерз, потому что на улице тепло! Январь, однако.
Что-то происходит совершенно определенно. Другой вопрос — очень сложно даже сформулировать точное (или, на худой конец, приблизительное) описание данного «что-то». Дело в том, что, строго говоря, явления уровня ураганов и землетрясений смешивать нельзя, поскольку ураган — это событие климатическое, то есть имеющее отношение к погодным условиям, а землетрясение — геофизическое. Цунами же — побочный эффект подводного землетрясения, правда, жителям Индонезии от этого, к сожалению, не легче. А если все эти явления валить в одну кучу, то получается как в известном анекдоте, где летели два крокодила — один красный, а другой направо.
В этом месте, между прочим, начинают буксовать идеи поклонников концепции глобального потепления климата, вызванного деятельностью человечества. Допустим, в теории можно представить, как выбросы углекислого газа в атмосферу влияют на среднюю температуру на планете, однако, трезво оценивая ситуацию, сложно вообразить деятельность человека, которая могла бы спровоцировать появление дыры на дне Индийского океана. Нет, разумеется, сразу после осознания масштабов трагедии появились всякие граждане, которые начали выдвигать разнообразные затейливые теории относительно испытания некими неизвестными злыми силами тектонического оружия, но, откровенно говоря, это очень похоже на бред души больной. Хотя бы потому, что зачем нужно это тектоническое оружие, если в наше время можно кого хочешь совершенно незатейливо уничтожить старыми добрыми ядерными бомбами?
С другой стороны, никому еще не удалось точно описать эффект, который оказывает деятельность человечества на происходящее на планете. Сколько за последние пятьдесят лет было произведено подземных ядерных взрывов? Кто поручится, что где-нибудь что-нибудь принципиальное не сдвинулось? И вообще, как описать синергический эффект от различных действий человека? И есть ли он? Меж тем трансцендентную составляющую происходящего для ясности я вообще исключаю (хотя она, безусловно, в той или иной форме присутствует) — возможно, совершенно напрасно, но эту сторону вопроса я точно обсуждать не готов, ибо сложна она безмерно и пониманию поддается плохо.
Впрочем, к счастью, в этом море переменных и предметов с неопределенными очертаниями есть все же несколько вполне конкретных фактов.
Факт первый: климат за несколько последних лет сильно изменился по сравнению с предыдущими периодами наблюдений. Факт второй: тектоническая активность на нашей планете тоже явно интенсифицировалась. Как следствие, наверняка можно сказать, что нас в обозримом будущем ожидает… нет, не глобальная катастрофа (хотя всяких природных неприятностей, судя по всему, мы переживем еще достаточно), а масштабное изменение всего. Мир меняется со всех точек зрения, но вероятность того, что он изменится до состояния, когда на Земле будет жить невозможно, очень невелика. Жить будет можно почти в любом случае, просто сама жизнь будет другой. Может быть, проще, может быть, тяжелее, но главное — занять удачные места в зале, чтобы ничто от просмотра не отвлекало.
P. S. Очень жаль людей, погибших в катастрофе.
Remo
