Казалось бы, про кризис индустрии высоких технологий не написал только ленивый. Абсолютно все специализированные (да и не очень) издания высказались по этому поводу. Кто-то проявляет в сложившейся ситуации оптимизм, кто-то ограничивается лаконичным, хотя и несколько нервным «Мы все погибнем!».
Идей насчет того, откуда, собственно, этот кризис взялся, мы уже тоже наслушались. Правда, все они какие-то невнятные. Смысл наиболее распространенной и уважаемой на данный момент версии заключается в том, что, дескать, наступает стагнация мировой экономики, и поэтому падает спрос на компьютеры и прочие высокотехнологичные, но не шибко нужные в повседневной жизни вещи.
Что-то в этом есть, это бесспорно. Но! Нас уже в течение нескольких лет дружно убеждали, что за компьютерами — будущее, что компьютер, вернее, не просто компьютер, а очень мощный компьютер — это столь же необходимая в хозяйстве вещь, как стиральная машинка или пылесос. На то, чтобы укоренить эту мысль в сознании масс, тратились колоссальные деньги: по сравнению с рекламными бюджетами, направленными на промоушн индустрии в целом, сумма, затраченная на популяризацию так называемой «проблемы 2К», кажется скромной, а между тем, по оценкам аналитиков, которых не успели прикормить крупные корпорации, PR-компания, призванная ввергнуть массы в состояние паники и купить по этому поводу новое железо / софт / услуги, обошлась только американским участникам этой затеи более чем в десять миллиардов долларов!
И, разумеется, гораздо более значительные суммы, затраченные за последние 10 лет на рекламу компьютерных технологий вообще, не могли не дать положительного результата. Спрос на hi-tech долгое время рос, и, казалось, ничего не предвещает беды. Однако те граждане, которые занимались организацией этого безобразия (кстати — я далек от мысли о существовании некой тайной организации, получающей колоссальные бабки от крупных контор и на эти деньги организующей широкомасштабный черный пиар — ничего подобного, просто усилия каждой отдельно взятой компании по рекламе своей продукции высокотехнологичного характера как-то, понимаете, складываются), упустили из виду один маленький, но, как мне кажется, принципиальный момент.
Потенциальные потребители компьютерных технологий изучаются маркетологами со всех сторон, скоро уже при проведении опросов будут у потенциального клиента анализ крови брать и обнюхивать его (на всякий случай — а вдруг чего нового узнать получится?). Но при всей тщательности подобных исследований редко кому приходило в голову обобщить полученные результаты, а учитывая неподдельное удивление, с которым индустрия hi-tech встретила кризис («То есть как это падение продаж?! Этого же не бывает!»), есть мнение, что такой вариант даже теоретически не рассматривался. Почему — ведь руководители крупных контор становятся руководителями не за красивые глаза? Вроде бы такие умные дядьки должны были догадаться, что вся эта история не может продолжаться бесконечно?
Первые признаки надвигающейся беды появились еще в 1998 году: рынок железа достиг состояния, когда соотношение «новый компьютер — новые возможности» начало меняться не в пользу возможностей. Если людей, которые покупали компьютеры для дома, еще относительно легко можно было развести на приобретение нового процессора или видеокарты (и то в основном за счет того, что игры требовали все больше и больше ресурсов), то пользователи корпоративные заметно охладели к использованию новых технологий.
Много лет обещали невиданный рывок в производительности труда — и где он? Если условно принять производительность труда некоего абстрактного менеджера, работающего за компьютером с предустановленной Windows 95, за единицу и сравнить ее с производительностью труда его же при переходе, к примеру, на Windows 2000, то окажется, что смена ОС просто не окупается. Это главная проблема всех крупных софтверных и хардверных контор — нежелание их клиентов обновлять парк компьютеров и ПО настолько часто, чтобы своевременно окупать разработку.
У меня есть знакомый — сотрудник одного крупного норвежского предприятия. Он мне сказал, что, чем морочиться с приобретением шести тысяч копий лицензионных «винтукеев», потом переучивать весь персонал и менять все машины, проще всех оставить жить с 95-ми «виндами» и 95-м же «офисом». При этом контора эта не бедная, просто норвежцы так и не сумели для себя придумать достаточно весомых аргументов, чтобы все бросить и хорошо отлаженную, пропатченную где только можно, привычную систему резко сменить на кота в мешке (правда, надо помнить, что Норвегия — крайне мирная страна, там не принято воровать информацию, поэтому те возможности в плане безопасности, которые может предоставить им Windows 2000, их не особенно колышат).
А домашние пользователи? Это просто сказка. За бугром до сих пор хватает народа, который живет с 486-ми машинами и ни на что не жалуется. Это в нашей стране большинство трепетно относится к нововведениям на рынке технологий и сразу после появления новой прибамбасины все начинают активно думать — а не купить ли и мне? Я вот уже год себя уговариваю сменить домашнюю машину, и единственная причина того, что я до сих пор этого не сделал, заключается в том, что я просто не сумел придумать достаточно убедительных доводов в пользу этой затеи. Но это я такой ленивый — а ведь многие покупают. У нас.
А на Западе сейчас даже игровая индустрия не в состоянии в должной мере простимулировать спрос на новые машины.
Самое смешное — ведь спад интереса к новейшим (это ключевое слово — именно к новейшим) технологиям начался не вчера и даже не позавчера. Но почему его заметили только тогда, когда спад стал кризисом? Давайте порассуждаем. Допустим, есть 100 крупных компьютерных и околокомпьютерных контор. В каждой из них работает… ну, к примеру, по 50 тысяч человек. Итого пять миллионов товарищей, которые непосредственно имеют отношение к производству всего того, что обобщенно принято называть hi-tech.
Учитывая, что эффективность производства и эффективность производимого на таких предприятиях росла если не в соответствии с законом Мура, то все равно довольно быстро, предположим, что если 10 лет назад на одного сотрудника такой конторы в среднем приходилось произведенной продукции на 10 000 долларов в год, то сейчас один такой товарищ делает вклад в общее дело в размере $100 000.
Прирост продукции, таким образом, составит 450 млрд. долларов (эти цифры, разумеется, взяты с потолка для примера, но, по оценкам независимых аналитиков, обороты высокотехнологичных компаний за последнее десятилетие выросли не в десять раз, а на порядок больше). То есть надо искать значительно большее количество потребителей этих самых новинок, чтобы не допустить кризиса перепроизводства. А где эти потребители живут?
Вы таки будете смеяться, но весь последний год я ходил с подозрением, которое в конце концов переросло в уверенность. Доказать я этого не могу, так как денег на проведение социологических исследований лично у меня нет, а если кто интересовался этим вопросом, имея достаточное количество финансов, то мне об этом не сказал. Ну так вот.
Значительная часть своевременных (это очень важно: одно дело, когда процессор купили через месяц после анонса, и совсем другое — когда через год) потребителей технологических новинок — это люди, которые имеют самое непосредственное отношение к производству этих самых новинок. Шансов, что мощную машину купит программер, много, а какова вероятность приобретения сопоставимого по мощности компьютера, ну допустим, военнослужащим?
Если меня, при определенной доли везения, еще можно развести на несколько десятков баксов, дабы я купил какую-нибудь интересную девайсину или программу, то среднестатистического американского кулинара образводиться можно — все равно он ничего не купит.
Еще относительно недавно индустрия высоких технологий (ее непосредственные участники и сочувствующие) была в состоянии потреблять всю продукцию, которую она производила. Но с совершенствованием технологий росла эффективность производства, и вот наступил момент, когда баланс в этой самоорганизующейся системе был нарушен — «хайтековцы» больше не могут потреблять всю свою продукцию и продукцию коллег. Ее просто в денежном выражении стало заметно больше.
Естественно, уровень продаж начал падать. Одновременно с этим начался спад в интернет-индустрии (еще один «иллюзион» планетарного уровня, масштабы этого, не побоюсь этого слова, «кидалова» еще только предстоит оценить), что лишило индустрию одного из крупнейших внутренних потребителей программной и железной продукции. Напугавшись, компании решили бороться с кризисом традиционными методами и начали постепенно сокращать персонал, что, в свою очередь, привело к еще более быстрому снижению спроса на высокотехнологичную продукцию.
Правда, интересно получается? Выходит, что во многом индустрия живет за счет самой себя, это такой универсальный производяще-потребляющий конгломерат структур и людей, которые, конечно, иногда поглядывают на потребителей со стороны, но в основном ориентируются на собственные нужды и потребности.
Так что выбор небогат: либо надо срочно начинать думать о том, что на самом деле нужно конечным пользователям, и в этом случае смириться с неизбежными крайне значительными финансовыми потерями, либо пытаться увеличить IT-индустрию до таких размеров, когда все произведенное будет с гарантией потребляться инсайдерами.
Вот только интересно — кто-нибудь понимает, что момент, когда надо наметить дорогу для целой отрасли, уже наступил?
Remo
