Нам всем было бы намного скучнее жить, если в области высоких технологий не работало бы такое количество различного рода экспертных организаций. Именно благодаря им у нас есть возможность с известной периодичностью удивляться темпам роста или темпам падения тех или иных рынков. Организации, занимающиеся анализом рынка, дают всем остальным важную информацию, на основе которой компании зачастую принимают решения относительно того, что им делать дальше.
Другое дело, что нередко возникает вопрос: а насколько, собственно, заявленные экспертными компаниями различные данные адекватны реальному положению вещей? Вопрос этот неслучаен. Наверняка любой человек, который берет на себя труд читать сетевые ленты новостей, посвященные высоким технологиями, не раз встречал новости, в которых говорится приблизительно следующее: «По данным компании Х, к настоящему моменту в России насчитывается, условно говоря, десять миллионов активных пользователей Сети, а по данным компании У, — пятнадцать миллионов». Заявленные методики оценки аудитории у обеих компании приблизительно схожи, так как в основе их лежат алгоритмы, описанные еще в учебниках по социологии и маркетингу. Так откуда берется такой разброс оценок? Кто-то плохо считает? Согласитесь, очень маловероятно, ибо калькуляторы нам помогут!
Или еще пример. Одна довольно известная аналитическая компания (я сознательно не сообщаю конкретные названия организаций, но, как вы понимаете, описываемые примеры берутся не с потолка) оценивает российский рынок компьютеров за текущий год в два миллиона штук, а другая — в четыре миллиона штук. Правда, ау, ты где? Однако нельзя не отметить, что лучше пусть будут сильно различающиеся между собой оценки, чем никаких, тем более что альтернативных существующим методик оценки рынков еще никто не предложил. Поштучно компьютеры сосчитать аналитикам просто никто не даст, да и вообще, сложное это дело.
А меж тем аналитические компании продолжают нас радовать цифрами. По экспертным оценкам, в настоящее время во всем мире персональными компьютерами пользуются немногим менее 700 миллионов человек, причем в это число входят все пользователи ПК, даже те, кто просто иногда печатает тексты на работе или раз в неделю отправляет полтора электронных письма любимой бабушке.
Количество персональных компьютеров на душу населения, как можно догадаться, сильно варьируется от страны к стране. Если среди западных держав есть такие, где ПК стало уже больше, чем людей, способных на них печатать, то во многих других странах компьютер по-прежнему воспринимается как диковинка.
И ждать, что ситуация принципиально изменится в глобальном масштабе, не приходится: по оценкам тех же экспертных компаний, приблизительно к 2010 году количество персональных компьютеров, функционирующих на нашей планете, превысит внушительную цифру в миллиард штук. Правда, эксперты при этом не уточняют, сколько народа будет жить к тому моменту на нашей планете, потому что непонятно это совершенно.
А вообще, компьютеры производятся со страшной скоростью. По данным IDC (одной из наиболее авторитетных организаций в области статистики по нашему, высокотехнологичному, рынку), только в этом году в мире будет произведено около 150 миллионов компьютеров. Цифра существенная, другой вопрос, что никто даже приблизительно не знает, какое количество из этих машин пойдет на замену морально и физически устаревших компьютеров, а какое — на расширение парка функционирующих ПК. Также не очень ясно, что происходит с компьютерами, которые в развитых странах уже относят к категории устаревших. То есть известно, что часть из них уходит в менее развитые страны и там благополучно эксплуатируется, но вот как определить размеры этой части, желательно с точностью до сотни штук? А никак, нет таких данных и не предвится.
А вот новые машины развивающиеся страны, а также страны не особенно развивающиеся покупают не так интенсивно, как хотелось бы производителям. Правило, которое действует уже много лет и звучит как «Приличный для текущего момента компьютер стоит около тысячи долларов», работает по-прежнему, но ситуация все равно изменилась. Дело в том, что раньше компьютер стоимостью в тысячу долларов позволял относительно комфортно работать с современными на тот момент приложениями — не более и не менее. При желании можно было найти компьютер и за четыреста долларов, но покупателю совершенно точно было известно, что современные ему приложения обсчитать он был бы не в состоянии — банально мощностей не хватало. А сейчас за 400 условных единиц можно приобрести вполне адекватную машину, на которой уж офисные-то приложения, а также часть игр заработают точно.
Другой вопрос, что 400 долларов — это, между прочим, 400 долларов и ни центом меньше (какое тонкое наблюдение, не правда ли? Самому понравилось). Во многих странах, включая нашу, четыре сотни енотов, безотносительно к их состоянию, — сумма, которую далеко не каждый может позволить себе потратить на приобретение вещи не первой необходимости, поэтому ожидать взрывообразного роста спроса на персональные компьютеры в небогатых странах явно не приходится.
И ведь эти абстрактные доллары — это стоимость ПК без учета стоимости программного обеспечения.
Я, конечно, понимаю, что можно долго рассуждать о том, как зажрались некоторые (не будем показывать пальцем) производители ПО, но, во-первых, это их личное дело, почем продавать собственную продукцию, а во-вторых, все равно без ПО компьютер — не более чем сложный кусок пластика и металла. Бесплатное ПО решит эту проблему, скажете вы? А вот и нет, поскольку через некоторое время системного и одновременно с тем совсем бесплатного ПО может не остаться. Чего стоит хотя бы эта странная история с пока еще не ясным финалом про нахождение в наглухо бесплатной операционной системе Linux чуть ли не трехсот патентованных разными серьезными организациями решений…
В свете всего вышесказанного специалисты по высокотехнологичному рынку делают неожиданный вывод. Появилась любопытная точка зрения, согласно которой проблема индустрии не заключается в том, чтобы достигнуть количества пользователей компьютеров по миру в один миллиард человек. Проблема заключается в том, чтобы превысить это количество и продолжать продавать ПК, как минимум, не снижая темпов. Иными словами, если миллиард пользователей — дело решенное и на этот счет уже можно не переживать, то насчет второго специалисты пока еще совершенно не определились.
Более того, есть опасения, что даже при благоприятном развитии ситуации (то есть если не будет глобальных катаклизмов и конфликтов и дело ограничится локальными катаклизмами и конфликтами) дальнейшее распространение персональных компьютеров в массы может сильно замедлиться или даже совсем прекратиться. А тогда, между прочим, до вожделенных двух миллиардов пользователей ПК индустрии придется колупаться едва ли не десятилетия.
Разумеется, вероятность такого развития существует, как, впрочем, и любого другого. Однако, как мне кажется, имеет смысл рассмотреть ситуацию более широко — например, найти ответ на следующий вопрос: в чем принципиальное отличие компьютера, который устареет, к примеру, в 2007 году, от того, который устарел в 2001? Основное отличие, на мой взгляд, описано выше — на старом компе в 2007 году будет работать очень и очень многое. Разумеется, далеко не все на тот момент, но уж тексты с комфортом на нем точно можно будет набирать. И в интернете серфить, и в массу интересных игр играть, и вообще, это будет вполне функциональная машина!
А стоимость такого ПК меж тем будет неумолимо стремиться к нулю. До абсолютного нуля она, разумеется, не дойдет, но уж совершенно точно через пару-тройку лет можно будет приобрести старую, но совершенно функциональную машину за сумму, не превышающую сто условных единиц.
Как мне кажется, в той или иной форме именно из таких машин и будет составляться парк компьютеров «второго миллиарда». Возможно, их просто с вертолетов начнут сбрасывать прямо контейнерами в рамках борьбы за чистую окружающую среду в развитых странах или, что более вероятно, будут по бартеру на какие-нибудь кокосы менять — неважно. Важно то, что страны, где население не обладает достаточной покупательной способностью, чтобы в массовом порядке затариваться новейшими разработками компаний Intel и AMD, будут вполне даже снабжены компьютерами на очень выгодных для них условиях.
А производители ПК будут этот процесс активно стимулировать, так как несложно догадаться, что каждый компьютер, сброшенный под пальму где-нибудь далеко, автоматически означает освободившееся место под новый компьютер на столе у какого-нибудь клерка в развитой стране. Учитывая тот факт, что физический износ компьютеров уже сейчас наступает в среднем через семь лет после начала эксплуатации машины (те несколько процентов, которые сгорают и ломаются до срока, мы не рассматриваем, так как это действительно всего лишь несколько процентов), а производителям ПК хотелось бы, чтобы пользователи меняли свои машины чаще, энтузиазм применительно к этой затее должны проявить многие из них.
Но обратите внимание: все изложенное справедливо только в том случае, если спустя несколько лет персональные компьютеры как таковые еще будут производиться. Вполне возможно, что сама концепция ПК к тому времени претерпит настолько радикальные изменения, что ничего даже отдаленно похожего на нынешние системные блоки выпускаться для массового потребителя уже не будет. Или индустрия перестроится и будет работать по совершенно иным принципам — например, железо будут отдавать пользователю бесплатно, а вот за программное обеспечение придется платить свои кровные деньги, и не по два доллара за компакт с программным обеспечением, которое в официальном магазине стоит восемь тысяч долларов, а по вполне взрослым ценам.
Сложность работы любой экспертной организации в области прогнозов по части высокотехнологичной индустрии заключается в том, что попытки предсказать будущее строятся исключительно на развитии линейных последовательностей. То есть берется динамика роста парка ПК за много лет, потом к этому графику применяют все закономерности, которые могут придумать, и экстраполируют его дальше, в будущее. Однако же наша отрасль развивается совершенно нелинейно, и порой маленькое и незначительное на первый взгляд изобретение, или идея, или проблема способны перечеркнуть все прогнозы, над которыми в течение длительного времени трудились умные и компетентные специалисты. И это не считая того, что мир, в рамках которого существует наша индустрия, тоже стремительно меняется, и никто не знает, как это все скажется на происходящем.
В целом никто достоверно не знает, что будет через неделю, так что уж говорить о 2010 годе, до которого еще, между прочим, около двух тысяч дней с хвостиком, наполненных событиями и неожиданностями.
Remo
