8 лет назад 13 января 2016 в 14:17 2872

История развивается по спирали. Жизнь после кризиса 1998 года была полна драматических событий. В воздухе повисли тяжелые мысли, нецензурные ругательства и вопросы без ответов… Повсеместно люди теряли рассудок, вновь его обретали и теряли опять… И вовсе даже не потому, что страна тихо обалдевала, глядя на происходящее вокруг, а потому, что четырехзначные зарплаты (в «зеленых»), к которым многие успели привыкнуть в благополучном 1997-м году, куда-то испарились. Деньги стало зарабатывать сложно, и такие бравые парни, как я, вынуждены были признать, что стоимость их мозгов после кризиса существенно снизилась, причем настолько, что мозги даже не всегда прокормить могут.

Первые пару-тройку месяцев после августа 1998-го я просто сидел за компьютером, играл в славную игру под названием Requiem и мрачно точил тушенку из ящика, стоявшего под столом. Это был стратегический запас. Кстати, именно в тот период родилась ставшая затем в кругу моих товарищей крылатой аббревиатура ДРД. Она расшифровывалась как «дневной рацион джентльмена» и включала в себя казан картошки, банку тушенки и пять шесть бутылок девятой “Балтики’, пива недорогого и вместе с тем эффективного.

Три месяца подобной жизни могут свести с ума даже очень крепкого человека, поэтому когда мне позвонил мой товарищ Дмитрий и сказал, что мне надо помочь купить какому-то его знакомому — приехавшему из-за границы бизнесмену — компьютер, я обрадовался, потому как это мероприятие сулило незначительные, но деньги. В назначенный день и в назначенный час я прибыл на станцию метро «Тургеневская”, вышел на поверхность и начал оглядываться в поисках обещанного бизнесмена.

Бизнесмен нашелся быстро. Он был полноват, нечеловечески улыбчив, пах дорогим одеколоном в радиусе трех метров (я не разбираюсь в одеколонах, но от таких персонажей пахнет только дорогими одеколонами) и имел при себе синюю иностранную автомобилину, судя по наклейке на заднем стекле, взятую на прокат. В общем, он являл собою картину настолько неуместного в посткризисной зимней Москве благополучия, что при взгляде на него трескались зубы. Но в целом был безмерно вежлив и мил.

Мы погрузились в автомобиль, познакомились, после чего Игорь Владимирович показал мне бумажку, где явно с Димочкиных слов был написан адрес, куда следовало поехать за компьютером, а также конфигурация компьютера и его стоимость. Признаться, я не помню уже, о какой конкретно тачке там шла речь, но цена была указана явно довольно завышенная, о чем я и не преминул сообщить, добавив, что ВДНХ превратилось из выставки в один большой торговый центр, а компьютеров там продают много и самых разных. Игорь Владимирович проявил неожиданную покладистость, развернул машину, и минут через 30 мы уже подъезжали к одному из боковых входов бывшей выставки.

Признаться, я ожидал, что машина будет оставлена у входа, а дальше, до павильона, мы отправимся пешком, однако Игорь Владимирович дал дяденьке у таблички «Въезд только для служебных автомобилей’ денежку, после чего поехал дальше, не оглядываясь. Стало интереснее — я первый раз ехал по территории ВДНХ на автомобиле.

Подрулив к одному из павильонов, мы остановились. В те далекие времена продавцы половины магазинов с компьютерами на ВДНХ были моими либо знакомыми, либо собутыльниками. поэтому в павильон я вошел, практически как к соседу домой. Игорь Владимирович следовал за мной, задавая своим мягким голосом мне разные вопросы, демонстрирующие его недостаточно плотное знакомство с миром высоких технологий, а также временами вставляя в речь французские слова и междометия. Это заставляло меня самого постоянно сбиваться на французский (так как на его изучение в то время я тратил довольно много времени), и потому немного нервировало.

Войдя в помещение, которое в те времена занимала наиболее дружественная мне фирма с наиболее демократичными ценами, я с неудовольствием обнаружил, что симпатичного мне продавца в данный момент нет, а есть совершенно несимпатичный мне продавец, который был склонен к нечестному поведению вообще и обману покупателей в частности. Подобно большинству людей такого склада ума, он был худощав, слащав и вообще вызывал ощущение какой-то засахаренное™. Его появление в коллективе этой компании можно было объяснить либо происками империалистов, либо его родственными связями с кем-то нужным, поскольку просто так такого человека в нормальной компании (а она была более, чем нормальной, хоть и очень мелкой) терпели бы не более 15 минут.

Общаться с ним не хотелось до такой степени, что я даже вознамерился было покинуть помещение, однако компьютеры у них были действительно самыми дешевыми, а Игорю Владимировичу явно было счастье с каждого сэкономленного доллара. Немного поразмыслив и проведя краткий спарринг с совестью (она конечно выиграла), я вздохнул, развлек Игоря Владимировича чтением прибитой к стене брошюрки про разные принтеры и отправился на переговоры с продавцом.

Продавец меня немного знал и догадывался, что пытаться надуть меня, конечно, можно, но гарантий успеха нет никаких. Поэтому он просто подошел ко мне и начал, как ему казалось, приветливым голосом выяснять, что конкретно мне нужно.

Мне было нужно много всего: довольно-таки топовый компьютер. лазерный принтер, монитор и еще кое-чего по мелочи. После непродолжительной беседы со мной, в течение которой мы выяснили конфигурацию и оговорили ряд ее подробностей (в частности, аудиокарта неизвестного мне производителя, чье название писалось иероглифами, было мною тут же с негодованием отвергнута), консенсус был все же достигнут. И тут черт меня дернул проговориться, что компьютер я покупаю не себе, а в офис вот этому хорошо одетому господину.

Продавец сразу как-то подобрался. Не надо было иметь особых интеллектуальных способностей, чтобы догадаться, что из нас двоих в компьютерах более или менее разбирался явно не Игорь Владимирович. Будь он один, он представлял бы собой тот тип клиента, о котором мечтают все нечестные продавцы города Москвы: явно при деньгах, но не имеющий никакого представления о том, что ему должны за эти деньги дать.

Тем временем в голове продавца созрела мысль. Он добыл два упакованных системных блока, подключил один из них и начал тестировать, параллельно излагая мне свой план. Как человек жадный и недалекий, он был искренне уверен, что все остальные люди на этой планете тоже неприятные жлобы, поэтому описал мне свою затею без экивоков. Мне следовало бы сказать Игорю Владимировичу, что все ОК, после чего он за свои кровные тысячу с чем-то долларов получил бы компьютер стоимостью в полтора раза меньше. Реализацию вырученного таким образом хорошего системника продавец брал на себя, после чего на часть денег приобретался аналогичный слабый компьютер, чтобы хозяин ничего не заметил, а остаток финансов мы делили бы пополам. План явно казался ему минимум гениальным.

Первый и, на мой взгляд, совершенно естественный мой порыв был чрезвычайно прост: разбить о голову этого сотрудника любой подходящий тяжелый предмет, после чего гордо удалиться. Мысль о том, что про меня можно подумать настолько плохо, чтобы предложить мне такие, с моей точки зрения, омерзительные действия по отношению к человеку, который доверил мне свои деньги, приводила в бешенство. Однако, поразмыслив, я пришел к выводу, что при всей внешней привлекательности у физического воздействия на продавца есть ряд недостатков, которые несколько нивелируют его (воздействия) достоинства. В то же время и оставлять этого скользкого товарища безнаказанным сильно не хотелось — уж больно он был противен.

Игорь Владимирович безмятежно втыкал в витрины и выглядел очень беззащитным (как мне довелось выяснить в дальнейшем, его беззащитность была, видимо, взята в аренду у акулы. Но это я выяснил намного позже). И тут мне пришла в голову мысль.

Я предложил продавцу следующий вариант: мы тестируем правильный компьютер, после чего он упаковывает его в коробку и оставляет рядом со вторым компьютером, тем, который похуже и понеправильнее. Мы дружно отправляемся его оплачивать, он мне на месте выдает 150 долларов, после чего я забираю бумаги, беру тот компьютер, что похуже, и покидаю поле битвы. Что уж он будет делать с доставшимся ему неучтенным железом — его личное дело. А что я буду делать в том случае, если понадобится гарантийный ремонт — мое личное дело.

Если бы мне подробно изложили подобный бред, я бы отказался в нем участвовать, хотя бы из чувства самосохранения. Однако в тот раз я имел дело с примером того, как негативно жадность действует на мозги глупых людей — говоря иными словами, сработало.

Продавец от этой идеи стал таким радостным, что стал еще неприятнее, чем-то неуловимо напоминая счастливого глиста. В процессе выписки бумажки и передачи мне 150 сребреников он уже успел так возрадоваться, что почти приплясывал на месте. А вот я был безмерно мрачен.

Получив на руки бумагу об оплате правильного компьютера, я вместе с продавцом вернулся к месту, где стояли два упакованных компа. Сообщив Игорю Владимировичу, что все готово, я ухватился за коробку с неправильным компьютером, к которой продавец успел приделать ручку из скотча, и сделал два уверенных шага к выходу. Продавец весь лучился счастьем. Внезапно остановившись, я сделал озабоченное лицо, заглянул в накладную, которую нес в другой руке, и со словами: «Ой, что-то я совсем забегался”, — прошел мимо начинавшего думать недоброе продавца, поставил неправильный компьютер на пол, взял правильный аппарат и, сообщив стремительно зеленеющему жулику: «Блин, чуть было чужой компьютер не забрал», — направился к выходу.

Продавец был близок к инфаркту. Он никак не мог поверить в происходящее, ведь это он — гений хитроумных схем по разведению лохов! Это он только что заработал чистыми долларов двести, хотя, стоп… он же, получается, потерял чистыми 150 долларов!

Игорь Владимирович отправился заводить машину, я шел к выходу из павильона, вокруг меня наматывал круги продавец, тихо бормоча что-то насчет того, что мы с ним договорились. Остановившись, чтобы открыть дверь, я очень честным голосом спросил его: «О чем, родной?». После чего вышел. У продавца хватило инстинкта самосохранения, чтобы не бежать за мной к машине, но он буравил мою спину злобным взглядом все то время, что я грузил компьютер в багажник. Потом мы поехали покупать остальное нужное железо и успешно его купили.

Финал этой истории столь же прост, сколь и неожиданен.

Игорь Владимирович получил компьютер, который хотел и за который заплатил деньги. А вот дальше все начало развиваться совсем забавно и вышло так, что я проработал в компании, принадлежавшей Игорю Владимировичу, более полутора лет.

А еще у меня появились деньги, на которые я с чистой совестью накупил родственникам разных красивых подарков на Новый год.

И знаете что? Меня из-за этой истории никогда, подчеркиваю, никогда не мучила совесть.

№16(106) апрель 2003 г

 

Никто не прокомментировал материал. Есть мысли?

Как говорит Один мудрый человек: если вы сделали пакость, а совесть вас так и не начала мучить, значит, вы все сделали правильно!:)

Все-таки это пакость, как бы вы потом не прислушивались к голосу своей совести. Глухим быть нельзя. Вам с этим жить, а тот злой, но несчастный продавец, которого вы кинули, наверняка оторвался на других ничего не подозревающих покупателях, вынеся из этой истории мысль, что кидалово нужно совершенствовать.

То есть мне следовало бы по предварительному сговору с продавцом кинуть человека который мне доверился, да?

Таких жадных надо наказывать. Правильно поступил, в следующий раз подумает стоит ли обманывать. Таким надо мухобойкой в лоб бить.

Remo, не нужно уподобляться жадному и злому продавцу. Есть более спокойные для совести (у тех кого она есть) методы.

Я сам продавал ноутбуки в начале 2000 и мы то же находили лазейки заработать, но у нас был один принцип — покупатель должен быть доволен. Так, как в данном примере мы конечно не наглели. Но ситуации разные бывали. А вот когда сам был в роли, советчика — все покупки проходили хорошо, без шума и пыли, так как большенство уловок продавцов я пресекал еще не давая им договорить.

Добавить комментарий для Pashock Отменить ответ