Некоторые события в жизни происходят столь стремительно, что времени на принятие решения практически нет. Если ты авантюрист – приходится закрывать глаза и отдаваться воле течения. Даже приблизительно не зная, что ждет тебя впереди.
Плотный конверт без рюшечек, марок, знаков отличия перекочевал из ящика в мои руки. Полиция? Налоговая? Судейство? Обычно такие письма рассылают госструктуры, и, получая их, ты сразу знаешь, что должен кому-то денег. Но тут нечто другое. Уголок нетерпеливо оторван, внутри нашлась открытка на плотной бумаге: «Дорогой друг.
Приглашаем тебя на закрытое мероприятие, на котором ты узнаешь о новых возможностях себя, мы расскажем о компьютерной технологии, способной перевернуть твою жизнь. В хорошем смысле этого слова». Размашистая подпись, не то доктор Швабс, не то Штабс, и адрес. Центр, офисное здание. Телефона нет, подписан www-адрес, явно какой-то одноразовый.
Помучился я и решил сходить. И день выдался свободный, и интрига нешуточная. Дописанный кем-то линк не добавил ясности – там всего лишь подробно объяснялось, как добраться до клиники доктора Швабса. Кажется, я уже в фойе. Увидев конверт, приятная женщина поднялась с дивана, рассказала, куда пройти, – местом встречи оказался просторный конференц-зал, в котором, кроме меня, сидели еще семь человек. Судя по напряженности, все они как один ожидали прихода толпы убедительных сайентологов и изучали пути отступления.
Но нет. Сектантов в синих балахонах со звездами не появилось, из дверки вынырнул старичок в хорошем костюме и, прокашлявшись, представился. Швабс. Доктор, немец по национальности. Убежденный атеист. Оказался в СССР во время войны, здесь и остался.
— Друзья мои! – ученый переходил к главному, – мы выбрали всех вас неслучайно, и отсутствие штампа на конверте (все вы это заметили, хе-хе) – всего лишь следствие того, что приглашение было доставлено лично. Суть нашей встречи – новый способ мышления человека, прочная связь мозга с вычислительной машиной. Не делайте скоропалительных выводов, ЭВМ будет использована только как средство управления самим собой. И только по желанию.
Многие десятки лет моим отцом, мной, коллегами проводились исследования коры головного мозга человека. В 1948 году австриец Марк Альбеннштерн открыл сгусток нейронов непонятного предназначения в области затылка, которому никто не мог дать объяснения. Обычно нейрон передает электрический импульс по аксону другому нейрону или исполнительному органу, здесь же мы видим так называемые оконечные нейроны, не подключенные больше ни к чему.
После многих исследований найдено больше всего связей с отделами мозга, ответственными за память, часть клеток сообщается с органами чувств, доказано влияние некоторых компонентов сгустка на интуицию, способность предугадывать события. Выпейте же чаю, пока я заведу проектор.
Та же приятная женщина из фойе разлила ароматный чай по чашкам и умело разнесла его всем желающим. Лампа прогрелась, и профессор продолжил.
— Марк Альбеннштерн смело предположил, что сгусток изначально был нужен для того, чтобы контролировать деятельность мозга существа. Не спрашивайте меня кем, этот вопрос еще долго останется без ответа. Создателем. Ученый сумел ввести электроды в мозг крысы и получил в ответ на электрический запрос током низкой частоты двоичную последовательность. Спустя почти полвека ее удалось расшифровать и сохранить. Сделал это я. Оказалось, что это воспоминания той крысы. Запахи, образы, алгоритмы ее жизни. Вот, полюбуйтесь. Так крыса видит наш мир.
Доктор показал серию фотоснимков, где неясными пятнами проступали контуры известных всем предметов. Стол, подвал с какими-то трубами, длинный коридор, в котором места, скорее всего, где можно спрятаться, были выделены фиолетовым оттенком. Аудитория завороженно разглядывала экран, а старичок наслаждался полученным эффектом.
— Вы знаете, мне с вами со всеми не по пути. До свидания! – худощавый тип со шкиперской бородкой сверкнул глазами, нарочито громко отодвинул стул и направился к выходу.
— Это ваш выбор, Анатолий, – Швабс знал всех по именам. – Не пришлось бы вам потом жалеть. Надеюсь на то, что вы не станете распространяться.
Молодой человек не ответил и покинул комнату. Остальные, явно поколебавшись, остались на местах.
— Кто захочет, может последовать за юношей, я никого не держу, – профессор выдерживал паузу. Желающих не нашлось.
— Итак, мы остановились на крысах. Получив удивительные результаты, Марк, будучи уже очень старым, передал все документы мне. Не буду утомлять вас медицинскими терминами, я пришел к тому, что это готовый интерфейсный разъем. Который очень просто использовать в нашем мире.
С этими словами Швабс, вытащив из проектора VGA-кабель, подключил его к небольшой коробочке, достал из банки с жидкостью какой-то шнур, подсоединил его туда же, куда и VGA, второй конец ловко вставил себе за ухо. Оставшиеся шесть человек удивились каждый на свой манер: кто-то охнул, явственно слышалось «…мать», кто-то вспомнил о боге. Швабс и здесь выдержал паузу, закончив ее вкрадчивым вопросом, чеканя каждую букву: «Есть еще кто-то, кто не хочет иметь такую штуку?»
На экране возникли буквы «Удивительно, правда?» После этого слушателей поубавилось. Девушка в темных очках торопливо засобиралась, мужичок в потертой куртке чуть ли не побежал следом. Благообразная женщина покачала головой и молча ушла. Нужно решаться. Да? Нет? Уйти? Остаться?
Хирургическая лампа. Местный наркоз. Неразговорчивый хирург отстриг клок волос на затылке и начал сверлить. Черт возьми, мне сверлят дырку в голове! Да, всего 5 мм в диаметре, но это мой череп, он мне дорог. Швабс обещал минимум неприятных ощущений, не уточняя, входит ли в них шум мотора дрели.
Теснота томографа. Гул магнитов. Ряд снимков моего черепа. Поздравления от Швабса. Что-то про систему интуитивного восприятия «свой-чужой». Какой-то укол. От невероятности происходящего лица людей перестают восприниматься раздельно, какой-то паноптикум белохалатников. В тот вечер я очень сильно напился и окончательно утратил способность соображать.
Когда утром зазвонил будильник, я очень обрадовался, что проснулся. Значит, все это приснилось. Бывает же. Похмельно-помятый, провел рукой по затылку – волосы на месте, ничего лишнего. Как же приятно, что это лишь сон. Бр-р-р-р. Умылся, позавтракал, проверил почту. Вроде стало легче. Натянул куртку и помчался в офис, по дороге придумывая, чем оправдать опоздание. Заходя в автобус, вместе с билетом нечаянно достал из кармана… открытку из плотной бумаги. Замирая, перевернул. «Дорогой друг…» Дальнейшее воспринимал отстраненно. Не доставал звонящий телефон, зачем-то нагрубил старушке, выходящей из автобуса. Что-то назойливо мешалось в кармане – не до этого.
На работе сказался больным, но мой безумный взгляд не требовал иного объяснения. Даже не пришлось ничего никому доказывать. Зайдя в туалет, осмотрел себя так тщательно, как будто вижу впервые. Ни-че-го. Волосы на месте, ни пластыря, ни царапинки. Значит, все-таки сон. Вспомнил о мешающем предмете в кармане. Пластиковый контейнер? Странно.
На дне емкости плавал шнур. Такой же, как у Швабса. Со штекером 5 мм на одном конце и плоским разъемом на другой. А вот и коробочка. Плоский разъем полагается вставлять в нее. Так, вот и выходы: USB 3.0, eSATA, HDMI, VGA, Рычажок включения Wi-Fi и Bluetooth. Любопытство технаря взяло верх, и я осторожно поднес кабель к затылку. Словно я делал это тысячи раз, мокрый штекер скользнул в еле-заметное углубление и надежно закрепился. Больно? Нет.
Как будто кто-то дотронулся влажным пальцем, холодок и все. В офисе было около десятка сетей. Шифрование? Да полноте. Я мог контролировать весь трафик, подключиться к любому из компьютеров, посмотреть и послушать любую информацию, до которой дотянется мысль. Почувствовал чей-то смартфон. Вход выполнен. Записная книжка, звонки, фотографии – да это же Олечкин, Оли Скворцовой. А подглядывать все-таки нехорошо. Страх совсем ушел, ощущение неизведанного вытеснило все остальное. В дверь туалета уже стучали. «Секундочку», – я торопливо укладывал кабель в контейнер, отключить его оказалось совсем нетрудно.
Позже, в метро, я осознавал себя в новом качестве. Плеер теперь не нужен вовсе – любая музыка может быть записана прямо в мозг и там же воспроизведена. Носить с собой телефон? Несусветная глупость. Звони практически с любого, что сможешь почувствовать вблизи. Что там говорил Швабс про иностранные языки? «Языковой файл положить в соответствующую папку и немного отработать произношение». Начну, пожалуй, с французского, скорее бы уже оказаться дома.
Тут мне показалось, что что-то коснулось моего затылка. Мягко прошло по волосам. Рядом никого нет. Что ни говорите, затылок теперь – самое ценное место в моем организме. Интуиция поможет, хоть я еще неопытен. Обрамленное красивым каре лицо… шуба, запах духов. Женщина? Очки. Где я ее видел? Вот же она, сидит с краю, совсем близко. Так это же она вчера ушла чуть ли не сразу, когда Швабс показал главный фокус! Может, вернулась? Интересная идея родилась у меня в голове. Вспомнив самый красивый виденный мною цветок, который я как-то нашел в Приэльбрусье, я отправил картинку в ответ на прикосновение. Улыбка заиграла на ее губах. «Теперь мы не одни в этом городе одиночества. Удивительно, правда?» – ответила мне незнакомка. UP