Эполет
Продолжение. Начало тут.
В результате событий того периода наша славная гвардейская часть, пережив за один год две полные передислокации (кто служил — тот поймет, что это такое), оказалась в городе-герое у Черного моря. Но заслуженного загорания на пляжах мы не получили. Не успев толком почистить перышки после страшных ураганов «Бора», выбросивших на берег несколько кораблей и сорвавших все до одной палатки во временном лагере (как люди только целы остались’.), мы стали готовиться к очередному испытанию. На начало весны 1994 года были запланированы серьезные командно-штабные учения, в которых и мне предстояло участвовать.
Ваш покорный слуга к тому времени получил повышение, оказавшись самым молодым членом большого уважаемого коллектива, основным мерилом труда которого было количество и качество выдаваемых на- гора текстовых и графических документов. И, чтобы поразить на учениях приезжее начальство современными методами обработки информации, командование решило применить новейшую на тот момент вычислительную техники. Было решено создать АРМ (автоматизированное рабочее место), на котором офицер-оператор решал бы часть информационных задач. За этими громкими словами скрывалось обычное набивание текстов и заполнение технических таблиц, то есть тогда в подавляющем большинстве случаев компьютер рассматривался лишь как интеллектуальный вариант печатной машинки с разными красивыми шрифтами и памятью, хранящей уже созданные документы. Но и это считалось чудом!
Дело было за малым — нужны были: а) компьютер и б) человек, имеющий навыки работы с ним. Тут бы здорово пригодился мой, пусть пока скромный, опыт общения с персоналкой, но вот беда: своего «стального друга», к которому уже прикипел душой за год, я вынужден был оставить в своем старом кабинете (государственное имущество, однако!). Хотя на новом месте тоже имелся компьютер, то, что к моменту моего появления от него осталось, вызывало слезы. Офицер, работавший за ним, недавно трагически погиб, а других специалистов не нашлось.
В то время операторы ПЭВМ были на вес золота. Существовала даже практика приема на контрактную службу любого желающего, владевшего собственной персоналкой (разумеется, вместе с ней же!). Периодически назначаемые (и регулярно сменяемые) «няньки» нужной квалификацией не имели, и в результате «дите» осталось не только «без глаза» (монитора), но и без «рук», «ног» и других частей тела…
Дело в том, что в наследство мне достался древний клон IBM PC XT, правда версии «турбо» — на базе процессора Intel 8088-1 с тактовой частотой 10 МГц. Его десктопный системный блок был «одет» в корпус массой около пуда, «бронированием» не уступавший боевой машине десанта. В нем был установлен всего один 5,25-дюймовый дисковод, способный работать лишь с дискетами по 360 Кбайт. Оперативная память была расширена аж до 2 Мбайт, а жесткий диск 5-дюймового форм-фактора имел емкость целых 40 Мбайт! К тому же толщиной он был в 4 см, весил как добрый кирпич и подключался к контроллеру двумя плоскими шлейфами (по 20 и 34 жилы), так как относился к поколениям MFM или RLL. Помимо четырехжильного кабеля питания к жесткому диску шел еще и отдельный провод заземления, в котором не было особой нужды, так как розетки питания в штабе были обычные двухконтактные. Хотя как сказать…
Дело в том, что в бронетехнике к большинству электропотребителей ведет лишь один провод — «фаза», а «нулевой» контакт устройств подсоединяется напрямую к металлическому корпусу машины — к «массе», одновременно являясь заземляющим. Логика какая-то в этом была, т. к. масса у корпуса системника была приличная, и я добросовестно прикрутил этот провод куда следует. ПЗУ графического адаптера было прошито для использования символов как латиницы, так и кириллицы в знаковом режиме (при загрузке драйвера keyrus). Питался системник от 220 В блоком питания мощностью 150 Вт. Словом, был достаточно заурядным, особенно если учесть, что до него я целый год использовал IBM PC/AT на базе процессора Intel 80386DX. То есть теперь я откатился на два поколения назад.
Состав периферии был весьма разношерстным. 14-дюймовый CGA-монитор фирмы Casper и 9-игольчатый матричный принтер Citizen-120D формата А4 были рассчитаны на американское напряжение электропитания 115 В. Разумеется, на такую ничтожную мелочь «няньки» не обратили внимания, поэтому благополучно их спалили, воткнув в наши родные 220. Мыши не было (они к тому времени уже появились как самостоятельный вид компьютерной фауны, но до нас еще не добрались), а вот кпава была породистая: хоть и 83-клавишная (с десятью функциональными кнопками, расположенными в две колонки у левого края, и без отдельного блока курсорных стрелок — как у большинства ноутбуков), но от достойного производителя и со встроенным трекболом! К сожалению, была — глагол прошедшего времени употреблен неслучайно. Уволившийся накануне в запас штабной писарь позарился на эту роскошь, приняв ее за полноценный компьютер (вроде ZX-Spectrum, Robik, Corvet, «Мик- роши» и им подобных). Словом, мне выпала честь поднимать из руин весь этот «колхоз».
Не сказать, что положение было совсем безнадежное: начальство в лице начштаба и начопера понимало важность и нужность восстановления «народного хозяйства» и обещало всяческую поддержку. Засучив рукава, я принялся за дело. Для начала рискнул отдать сгоревшие принтер и монитор в телемастерскую, и (о чудо!) после замены предохранителей и незначительных деталей все ожило! Но,
чтобы никто не додумался вновь подружить американские аппараты с российским напряжением, на стенку корпуса я нанес жирную красную предупреждающую надпись. На одном из местных предприятий мне намотали трансформатор, преобразующий 220 В в 115; на другом нашлись умельцы, с помощью нагретой гитарной струны состыковавшие ленты от печатных машинок в кольцо так, чтобы их можно было использовать на нашем принтере, а новую полноформатную клавиатуру наш коллектив купил в складчину. За все остальное расплатились выделенной «сверху» жидкой спиртовой валютой — самой конвертируемой на территории России.
В довершение всего расщедрившийся начштаба подарил свой сетевой фильтр, сделанный из фанеры местными кустарями (фабричные модели Pilot, Sven, Tend, PowerCube и т. п. появились в продаже значительно позднее). Достав необходимое количество кабелей, удлинителей, тройников и расточив отверстия розеток под толщину европейских штепсельных контактов, я наконец-то получил возможность собрать воедино своего нового «электронного помощника». Получился такой вот агрегат: сетевой фильтр втыкался в розетку 220 В, от него напрямую запитывали системный блок и трансформатор, к которому, в свою очередь, подсоединялись монитор и принтер. К системнику подключили клавиатуру и интерфейсные кабели, и, по идее, это должно было работать.
Все бы хорошо, но технику перед ответственным заданием надо обкатывать, а времени не оставалось. То есть абсолютно. Учения надвигались с неотвратимостью стихийного бедствия, а помимо факультативных хлопот по «возрождению феникса из пепла вручную» на мне лежала еще куча обязанностей. В результате компьютер приобрел окснарвид («окснарвид», «окончательно снаряженный вид», — артиллерийский термин для обозначения боеприпаса, полностью подготовленного к заряжанию: он вынут из укупорки, обтерт, взрыватель вкручен и установлен в нужное положение, предохранительный колпачок снят, дополнительные пучки пороховых зарядов навешены и т. д.) ровно за 1 (один!) час до погрузки в машину, отправлявшуюся к месту проведения учений. Затаив дыхание, я нажал на тумблер питания…
Несколько лет спустя я увидел аналогичный сюжет в кино:
— Энакин, ты даже не знаешь, заведется твой кар или нет, а тебе завтра участвовать в пустынных гонках!
— Сейчас мы это проверим…
…Выключатель системника не только напоминал внешне пусковую педаль гоночного кара юного Скайуокера из первого эпизода «Звездных войн», но даже и включался так же — снизу вверх…
Ур-р-р-а-а-а-а!!! Он завелся!
Как хотите, я верю в судьбу, а не в совпадения — слишком уж много их было в моей жизни! В мире вообще все взаимосвязано…
Короче, я успел только убедиться в исправности железа, работе принтера с имевшимся в системе драйвером, установке MS-DOS (версии 6.22), наличии русификатора клавиатуры keyrus.com, текстового редактора Lexicon (версии 1.1) и нескольких игровых проектов (куда ж без них), после чего разобрал комплект, погрузил в машину, и колонна тронулась в учебный центр.
Прибыв на место, я выбрал в палатке, предназначенной для работы, самый сухой угол, установил раскладной стол и взгромоздил на него свое электронное чудо. Вопрос с питанием решился просто — тыловики куковали в лесу уже неделю и успели развернуть шикарный ПХД (пункт хозяйственного довольствия). Запах солярки, дымящие кухни и тарахтящие генераторы свидетельствовали, что с голоду ни люди, ни моторы, ни электропотребители не погибнут. Протянув специальные кабели от сетевого фильтра к ближайшему переносному генератору, любовно называемому «дырчик», я завершил основные приготовления.
О кабелях хочу сказать особо. В полевых условиях это незаменимая вещь! Толстая гибкая резиновая оболочка выдерживает и перепады температур, и удар каблука. Единственно что при прокладке линии через пути для техники их заглубляют или поднимают на колья над дорогой, чтоб не намотало на колеса (гусеницы). Нужную длину линии набирают, стыкуя между собой отдельные плети, на одном конце которых шаровидный штепсель с двумя контактами («вилка»), на другом — торцевая розетка, имеющая выступающую резиновую манжету, герметично охватывающую шар штепселя при их соединении. Такой стык не боится влаги и не коротит, даже если лежит в луже. А для большей надежности соединения перед стыковкой «папин» и «мамин» концы завязывают на пол-узла. Теперь, если за провод потянуть с двух сторон, то узел только затянется крепче. Существуют и разветвители-тройники в виде крестовины, на одном из концов которой — «папа», а на трех других — «мамы». Комбинируя несколько таких деталей, можно создать «гарем» любого размера (воистину, все гениальное просто!).
Но вот моего «железного друга» простым можно было назвать только в сравнении с «Пентиумом», да и то относительно. А в том сыром мартовском лесу в радиусе нескольких километров ничего сложнее него было не найти. Домашнему прибору («For indoor use only!!!») предстояли не только дни, но и ночи напряженной работы в условиях пониженной температуры и зашкаливающей влажности! Первое относительно безопасно само по себе, но в сочетании со вторым — гибельно! Пока машина включена, она сама себя худо-бедно прогревает и продувает, но после выключения и остывания на холодной поверхности неизбежно образуется конденсат (роса). Вода, как известно, проводник электричества, и капелька, перемкнувшая пару-тройкуконтактов, при повторном включении может вызвать их короткое замыкание с печальными последствиями! Поэтому все электроприборы и оптика, предназначенные для эксплуатации в полевых условиях, имеют герметичный корпус и патроны осушки (специальные капсулы, сообщающиеся с внутренним объемом и наполненные силикагелем, гранулы которого впитывают влагу). Некоторые специализированные модели ноутбуков, о которых ранее упоминалось в UPgrade, имеют такое исполнение и предназначаются для экстремальных условий работы, но стоят они баснословно дорого! Ничего подобного в моей продуваемой всеми ветрами «экстишке», разумеется, не было.
Для решения этой заранее прогнозируемой проблемы я прихватил здоровенный полиэтиленовый пакет, которым накрывал и системник со стоящим на нем монитором, и принтер, и небольшой тепловентилятор-калорифер отечественного производства, который меня до этого спасал целую зиму от частых перебоев с отоплением дома. Каждый раз перед включением компа после хотя бы получасового перерыва в работе я продувал его струей теплого воздуха, благо легко открывавшийся наподобие чемодана системник позволял это делать без хлопот. Затем направлял поток под нижнюю заднюю часть монитора, после чего аналогично обдувал принтер.
Этот способ «создания нужного микроклимата» показал себя с лучшей стороны в ту неделю, что мы находились в лесу (надо бы запатентовать, однако!), хотя пауз в работе компьютера было немало. В основном они происходили не из-за того, что оператору надо отойти поесть-поспать (жесткий график учений не давал расслабиться, и полтора-три часа забытья были роскошью), а по банальной причине — в «дырчике» кончался бензин, а заснувшего солдатика (их, как и офицеров, тоже не баловали сном) вовремя не пнул никто, чтоб тот заранее сбегал за канистрой и подлил.
А как же информация, набранная, невзирая на негнущиеся пальцы и пот, льющий со лба на смыкающиеся от бессонницы веки?! Про упущенный момент для сохранения документа вспоминать потом будет больно и горько! Это сейчас в свободной продаже есть UPS — Un- interruptable Power Supply (или Sorce no другим вариантам расшифровки), по-нашему — ИБП, источник бесперебойного питания, но и то большинство им пренебрегает (и зря!). А тогда о подобной роскоши даже не мечтали. К тому же в окружающем шуме и гаме часто бывало не расслышать, что «дырчик» больше не «дырчит», а угадать этот момент было решительно невозможно: попытки засечь время работы движка от одной порции бензина ничего не дали — видимо, солдатик подливал горючее чем и когда попало.
В лесу меня тогда спасало лишь то, что падение мощности генератора происходило постепенно: «дырчик» делал несколько перебоев, прежде чем умолкнуть, но раскрученный маховик генератора по инерции выдавал ток еще несколько драгоценных секунд. Изображение на мониторе вдруг начинало съеживаться по горизонтали, как гармошка, и, пока ононе превратилось в точку в центре экрана, я отработанными движениями успевал войти в меню «Лексикона» и сохранить файл. Одновременно с моим компьютером гас свет в соседней палатке, и по возмущенному воплю ее обитателей я понимал, что несчастного солдатика и без меня найдется кому пнуть.
На первых порах наш «электронный друг» применялся как средство отвлечения проверяющих офицеров от моих коллег. Чтобы иметь возможность спокойно работать с картой (и подсматривать в свои «точняки»), они попросили меня запустить какую-нибудь игрушку и демонстративно поиграть (почаще бы такие просьбы раздавались — была бы не служба, а рай для геймера!). Услышав знакомые всей тогдашней компьютеризированной России звуки «Принца Персии — 1», московские штабисты тут же сгрудились вокруг меня. Их было не удивить игрой как таковой, да и персоналки в «верхних» штабах были не редкостью, но они не ожидали, что кто-то додумается применить этот прибор в полевых условиях! Мой эксперимент, по-видимому, оказался первым таким случаем (в масштабах ВДВ, по крайней мере), чем я гожусь до сих пор!
Очень скоро меня вежливо попросили уступить место, и гости по очереди стали утолять свой игровой азарт. Я тем временем ассистировал двум «зубрам» из нашего штаба в работе на карте: цветными карандашами в режиме hand made. Впрочем, не все гости купились на нашу уловку: «Раз уж вытащили вы этот ящик в лес — родите на нем какую-нибудь бумажку, а мы вам за это «жирный плюс» поставим за использование современной техники», — мудро изрек один из проверяющих.
Пришлось мне без отрыва от карты по встроенному хелпу осваивать тонкости и толстости «Лексикона 1.1» (жутко неудобная вещь, должен вам признаться, особенно при создании таблиц). Про Word и Excel я тогда не слыхал, да и не запустились бы они на том оборудовании. А текстовый редактор для DOS, способный создавать «резиновые» таблицы (так тогда называли возможность автоматической подгонки размера ячеек под вводимый текст), по-моему, впервые в России написал только через год программист Гутников. Назывался этот без преувеличения замечательный инструмент «Слово и дело», и кроме всего прочего позволял сортировать данные! Защита от пиратского использования у него тоже была на высоте. При покупке в 1995 году лицензионной (5-дюймовой!) дискеты с дистрибутивом я выяснил у продавца порядок инсталляции, в процессе которого требовалось созваниваться с офисом автора и называть регистрационный номер, который генерировался на первом этапе установки редактора, чтобы получить ключ. Причем для генерации регистрационного номера программа лезла в BIOS и в качестве исходной комбинации использовала уникальный серийный номер процессора! Таким образом обеспечивалась гарантия того, что программа будет стоять именно на данном компьютере.
А в то время я проклинал все на свете, вручную набивая одинарные и двойные разгранлинии для таблиц расчета на десантирование, их всевозможные сочетания и пересечения друг с другом (для режима рисования таблиц псевдографики включалась дополнительная раскладка клавиатуры, которую я впоследствии нанес на клавиши выжигателем и раскрасил, так что почти на каждой кнопке нашей борды рядом с красными русскими и черными латинскими буквами появились зеленые черточки, крестики и уголки).
Родившийся после титанических усилий документ был распечатан и гордо преподнесен проверяющим, что и стало итогом всех моих мучений (цветы, аплодисменты, занавес!..).
На разборе полетов наш коллектив отметили, в чем была и моя скромная заслуга, а полученный «жирный плюс» я хотел даже намалевать на корпусе героического системника, но передумал: красная звездочка на броне, которой наши асы-летчики, танкисты и артиллеристы в годы Великой Отечественной войны отмечали свои победы над врагом, показалась мне более уместной.
После этих великих свершений старичок Turbo-XT еще несколько лет трудился в таком состоянии и нестандартном обрамлении, пока у меня не накопилось достаточно опыта и «левых» комплектующих, после чего в один прекрасный день я решительно превратил его легким взмахом отвертки в более продвинутый и милый моему сердцу AT-386DX. Но это уже другая история.
Кстати, у слова «масса» много значений, зависящих от конкретной предметной области. Например, кроме десятичной, двоичной и шестнадцатеричной систем исчисления есть в математике двенадцатеричная, где 122 называется «гросс», а 123 — «масса».
Принтер Мебиуса
На нашем принтере использовалась нейлоновая лента шириной 8 мм и длиной 15 м. Такие узкие ленты (а также шириной 6,35; 8,8; 10 и 11 мм) обычно представляли собой действительно кольцо. Применяемые на ряде других моделей принтеров более широкие ленты — 12,7; 22,2; 25,4 мм — часто соединяли в так называемую ленту Мёбиуса, для чего перед этим один из концов ленты переворачивался на 180 градусов (это не относилось к четырехцветным лентам). Причем различали «правый» и «левый мёбиус»!
Такой способ позволял увеличить долговечность ленты вдвое, так как под печатающей головкой поочередно проходила то одна, то другая половинка ленты по ее ширине. Сварку производили, скрестив и закрепив концы лент под углом примерно в 150 градусов (один из них предварительно переворачивался еще дополнительно на 180 градусов вокруг продольной оси, чтобы после сварки быть развернутым обратно). Проволоку из сплава с высоким удельным сопротивлением, например «Ферхаль» или «Нихром» (впрочем, подойдет и толстая гитарная струна без обмотки), натягивали, как тетиву на луке, к ней подключали переменный ток через ЛАТР (лабораторный автотрансформатор с плавной регулировкой выходного напряжения, знакомый всем советским школьникам по урокам физики) и нагревали до температуры, позволявшей сделать аккуратный срез ленты без ее сильного оплавления (напряжение подбирается опытным путем). При этом концы ленты сваривались, и после ее разворота оставался тонкий гладкий «шов» длиной около 5 см (для ленты шириной 8 мм), пересекавший ленту наискось по ширине и не застревавщий в головке принтера при печати. Некоторые обходились и широким паяльником «топориком», обрезая им ленту по металлической линейке, главное было — точно подобрать температуру.
Прим. ред. А вы говорите — цвета ваш лазерник перевирает…
